Text

На то дана нам гордость,
чтоб вдохновить на дерзость -
внутри увидев блеклость
взлететь наперекор ей.
взлететь наперерез
путям привычных мыслей,
сквозь многолетний лес
болотистый и мглистый.

Прервать ленивый почерк
своей усталой летописи,
разбрызгивая кляксы
по серой повседневности.
изломанными линиями
рвать лист, дрожа от ярости
пред жалостью к себе,
Ничтожностью и слабостью.

Пусть лучше некто хвастается
своими достижениями,
чем молчаливо квасится
в котле неполноценности,
с приправой утешения
о благости смирения,
с родными сердцу бесами
их милым мельтешением.

И явится дерзнувшему
пойти против течения
благословенья лучик
на новое смирение.
Без тёрна и елея,
без плача о бессилии,
без сдачи перед страхом,
без сделок с внешним миром.

Куда он не пойдёт
везде найдёт свой дом,
там кресло и кино
с трудом узнает в нём
себя, хоть в главной роли
привычно извивается
болезненная сущность
с претензией на право.

На право уважения
границ своих владений,
на право накричать
на тех кто это стерпит.
На право нарекать
что понято - своим,
на право изрубить
в куски своё же сердце.