Text

То ли Муза постарела,
То ли кто-то плюнул в душу,
Но любовные новеллы
Удаются мне все хуже.
Их надутая минорность
Мне потом выходит боком,
Видно, стоит "сбросить скорость"
И не бить банальным слогом.

Отшлифовывать изъяны
Станет делом бесполезным,
Если вечно петь для пьяных,
Ах, как хочется для трезвых.
Мне б сонет о летнем платье,
Об атласной женской коже,
Но за это мне заплатят
Равнодушной кислой рожей...

Мол, нет, не о том ты поешь.
Уж коли ты в рифмах хорош,
То, может быть, для бабы Кати
Ты парочку рифм подберешь.
Мол, завтра у ней юбилей,
Мол, долго живи, не старей...
Строчек на восемь и подпись:
"От сына и дочерей".
И вот уже несколько лет
Пишу поздравительный бред,
А Муза плюет мне в блокнотик
И шутит: "Какой ты поэт..."
Но я "поздравлять" продолжал
И Музу свою обижал,
И рифму про "старость и радость",
Как баба, я в муках рожал.
И был я на Пушкина злой.
За лес его перед грозой.
Ведь даже ему юбилярша
За стих не отплатит слезой.
Так чего ж я жалею себя!
Виноват, что пишу не любя!?
Так поэтом, ведь, надо родиться
И тогда в твою честь затрубят.

Но не хватает материала,
Чтоб в душе заштопать дыры.
И шарахается пьяный
Бог лирического мира.
На него молюсь упрямо,
На алтарь швыряю рифмы.
Он мне что-то мямлит вяло,
То про Музу, то про Нимфу.

И намеком вдохновленный,
Я хватаю авторучку.
И пишу сонет влюбленным...
Плохо! Раньше было лучше.
То ли Муза постарела,
То ли кто-то плюнул в душу,
Но любовные новеллы
Удаются мне все хуже.