Text

     F#
Потому что искусство поэзии требует слов,
      F#
Я - один из глухих, облысевших, угрюмых послов
       Bm
Второсортной державы, связавшейся с этой, -
       F#
Не желая насиловать собственный мозг,
      F#
Сам себе подавая одежду, спускаюсь в киоск
                Bm
За вечерней газетой.

      F#
Ветер гонит листву. Старых лампочек тусклый накал
      F#
В этих грустных краях, чей эпиграф - победа зеркал,
       Bm
При содействии луж порождает эффект изобилья.
      F#
Даже воры крадут апельсин, амальгаму скребя.
      F#
Впрочем, чувство, с которым глядишь на себя,-
       Bm
Это чувство забыл я.

      F#
В этих грустных краях все рассчитано на зиму: сны,
      F#
Стены тюрем, пальто, туалеты невест - белизны
       Bm
Новогодней, напитки, секундные стрелки.
      F#
Воробьиные кофты и грязь по числу щелочей;
      F#
Пуританские нравы. Белье. И в руках скрипачей -
       Bm
Деревянные грелки.

      F#
Этот край недвижим. Представляя объем валовой
      F#
Чугуна и свинца, обалделой тряхнешь головой,
       Bm
Вспомнишь прежнюю власть на штыках и казачьих нагайках.
      F#
Но садятся орлы, как магнит, на железную смесь.
      F#
Даже стулья плетеные держатся здесь
       Bm
На болтах и на гайках.

      F#
Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав,
      F#
К сожалению, трудно. Красавице платье задрав,
       Bm
Видишь то, что искал, а не новые дивные дивы.
      F#
И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут,
      F#
Но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут -
       Bm
Тут конец перспективы.

      F#
То ли карту Европы украли агенты властей,
      F#
То ль пятерка шестых остающихся в мире частей
       Bm
Чересчур далека. То ли некая добрая фея
      F#
Надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу.
      F#
Сам себе наливаю кагор - не кричать же слугу -
       Bm
Да чешу котофея...

      F#
То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом,
      F#
То ли дернуть отсюдова по морю новым Христом.
       Bm
Да и как не смешать с пьяных глаз, обалдев от мороза,
      F#
Паровоз с кораблем - все равно не сгоришь со стыда:
      F#
Как и челн на воде, не оставит на рельсах следа
       Bm
Колесо паровоза.

      F#
Что же пишут в газетах в разделе "Из зала суда"?
      F#
Приговор приведен в исполненье. Взглянувши сюда,
       Bm
Обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе,
      F#
Как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены;
      F#
Но не спит. Ибо брезговать кумполом сны
       Bm
Продырявленным вправе.

      F#
Зоркость этой эпохи корнями вплетается в те
      F#
Времена, неспособные в общей своей слепоте
       Bm
Отличать выпадавших из люлек от выпавших люлек.
      F#
Белоглазая чудь дальше смерти не хочет взглянуть.
      F#
Жалко, блюдец полно, только не с кем стола вертануть,
       Bm
Чтоб спросить с тебя, Рюрик.

      F#
Зоркость этих времен - это зоркость к вещам тупика.
      F#
Не по древу умом растекаться пристало пока,
       Bm
Но плевком по стене. И не князя будить - динозавра.
      F#
Для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера.
      F#
Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора
       Bm
Да зеленого лавра.

      F#
Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора
       Bm
Да зеленого лавра.